Ханна Хёх — Hanna Höch к 128 -летию со дня рождения

 

Сегодня, 1 ноября 2017 года,  выйдя в Сеть, я увидел, что Google опять сменил свою заставку. Она была вот такой:

Что-то постмодернистское или дадаистcкое,  подумал я. И непонятно, кто там изображен мужчина или женщина.

Как оказалось,  и то и другое. Когда я кликнул на эту заставку, чтобы узнать, что и кого предлагает нам почтить сегодня почтенный Google, то узнал, что гугловская миниатюрка посвящена 128 году со дня рождения немецкой дадаистки Ханны Хёх (Hanna Höch). А её ярко выраженные мужские черты лица, как раз и отражали то состояние души тела, о котором наш великий русский писатель Михаил Булгаков отозвался так:

«женщина переодетая мужчиной.»

Дальше мне уже было ясно и направление её искусства и направление её жизни.

Мне просто  хочется в связи с её датой подчеркнуть то, как личное из жизни художника влияет на его эстетические установки и на его искусство.

На примере дадаистов и прочих — истов, это видно особенно ярко.

Кстати,  для тех,  кто не знает как родилось это словечко дада ( dada). О самой роли дадаизма в искусстве я говорить не буду. Те, кто ничего о нем не знают, тем Google в руки. А те, кто любят это течение, те, я думаю, знают и нечто про саму Ханну Хёх.

Слово Dada (дада) придумал Тристан Тцара (Tristan Tsara). На самом дле он звался Самюэлем Розенштоком и был румынским евреем. Он утверждал что словом дада в каком-то там африканском племени назsвают хвост коровы. Врал, конечно, как и все дадаисты.

Откуда ему было знать африканские языки, когда он никогда и не бывал в Африке. А сам говорил на идише и румынском. В общем, это всё такие дешевые приемы из арсенала митьков.

Они — то тоже думают, что выдумали нечто необычное, а оказывается за 100 лет до их появления, такими манифестами в искусстве уже пользовался Сами Розеншток.

Скорее всего подходит следующее объяснение. Ласковым словом дада в некоторых областях Италии дети называют взрослых, особенно  мам или кормилиц. Есть нечто похожее в ряде славянских языков. Даже в русском северном говоре есть детское дедя (отсюда и слово дядя) что легко выговорить ребенку.

В общем дада — это и ещё бессмысленный и беспомощнsй детский лепет.

А ведь недаром сказано: как корабль назовёшь, так на нём поплывёшь. Короче, всё это направление в искусстве при его рождении получило неизгладимую родовую травму.

Но, вёрнемся к  Ханне Хёх.

Пока это еще достаточно миловидная молодая женщина с несколько усталым и растерянным взглядом. Усталость, конечно, от «свинцовых мерзостей быта » и мещанства, а растерянность от незнания своего будущего, от того, что неясно, куда же идти и чем заниматься.

Она родилась в добропорядочной немецкой семье 1 ноября 1899 года. Её отец был страховым агентом, а мать художницей на любительском уровне. Собственно её настоящее имя Анна Тереза Иоханна  Хёх . В 1912 году тогда еще Анна эмансипирует себя саму от обязательств по отношению к её семье и записывается в Берлинскую школу декоративно — прикладного искусства. C  началом Первой мировой война она едет в Кёльн, чтобы принять участие в выставке  Немецкого союза творцов . В 1915 году она возвращается в Берлин, где занимается фотомонтажом и книжной графикой. Здесь она знакомится с другим дадаистом  Раулем Хаусманом. Он женат, но она, тем не менее, вступает с ним в любовную связь которая продолжается целых  7 лет. Единственное, что ей не нравится, так это то, что её воспринимают в художественном мире не как самостоятельную творческую личность, а как женщину на стороне Хаусмана.

В 1920 году она принимает участие в Первой Международной Дада- выставке. Начиная с 1923 она ежегодно принимает участие в выставках Ноябрьской группы. Так называют себя немецкие художники поставившие ни много ни мало себе целью поддержку силами искусства Ноябрьской революции в Германии. У них всё ррреволюцинно и резко рррадикально.

В 1921 году она расстается со свои другом Раулем Хаусманном. Расставание тоже протекает вполне в духе дадаизма. Он кричит ей в след, что она никогда не была  понастоящему членом их Клуба. Она в ответ, что если бы она столько времени не заботилась о нем, то одна достигла бы гораздо большего.То есть и здесь всё  резко и радикально.

Такие радикальные идеи приходтся по нраву и в другой стране, на восток от Германии. Советский Союз приглашает Ханну Хёх принять участие в

очередной революционной выставке. В 1924 году она впервые едет в Париж, в Мекку всех революционеров в искусстве.

В 1926 году женщина Ханна Хёх встречает другую женщину Матильду Марию Петронелу Бругман или как назвали её друзья Тиль. И влюбляется в неё.

Политкорректный  западный блоггер наверняка написал бы, что один художник влюбился в другого. Я не поликорректен и поэтому  просто напишу так: к сомнительному направлению в искусстве теперь у Ханны Хёх добавилось еще и сомнительное направление в любви. В то время это было слишком даже для некоторых её знакомых авангардистов. Так например, Тео ван Досберг и Курт Швиттерс осуждали эту лесбийскую связь.

За извращенческими экпериментами в свободной любви должна была неибезжно последовать соответствующая художественная практика.

А так как в 1933 году в Германии к власти пришел фюрер, идеалом для которого была вот такая арийская женщина:

а не такая, неарийская:

сотворенная собратьями Ханны по творческому духу,

 

то на всех «свободных» художников всех «свободных » направлений была объявлена охота.

Как следствие этого её искусство было признано в Треьем Рейхе вырожденческим, а она сама получила запрет на исполнение своей профессиональной деятельности. Тот редкий случай когда националисты запретили работать не еврейской художнице, а своей немке.

После войны Ханна Хёх вернулась в Берлин и была принята в Немецкую Академию художеств. И даже получила звание почетного профессора.

Ханна Хёх умерла в Берлине 31 мая 1978 года в возрасте 88 лет. Итогом её жизни и итогом её искусства пожалуй могут служить её слова сказанные ею на склоне лет:

«Я делала всё и никогда не заботилась ни о почерке ни о стиле».

Аминь.